Властелин кистей и красок

Властелин кистей и красок  

Среди фигурантов уголовных дел есть одна интересная категория. Когда они понимают, что от наказания не уйти, то всячески затягивают судебное заседание. Вот об одном из таких представителей я и хотел бы сегодня поведать читателям рубрики «Громкие дела Заречного».

Подготовила Алёна АРХИПОВА*

Уголовное дело, о котором я хотел рассказать, было в самом начале моей судебной деятельности. История, из-за которой гражданин Ганич (фамилия изменена) оказался на скамье подсудимых, была достаточно проста.

В советские времена на каждом предприятии обязательно должна была быть наглядная агитация - стенд с отражением работы предприятия и тому подобное. Так вот Ганич неожиданно предстал перед руководителем одного из предприятий Белоярского района. Он отметил, что имеющийся информационный стенд не соответствует указаниям партийных органов, да и вообще требует обновления с учётом последних партийных директив. Руководитель предприятия согласился, но посетовал, что нет того, кто исправил бы все «огрехи». На что Ганич заявил, что он и есть тот человек, который готов помочь и за небольшую сумму всё поправить. При этом заверил, что он - специалист из некоей художественной мастерской, даже представил какие-то документы. Обещал всё сделать в кратчайшие сроки.

Ганич показал себя честным и доброжелательным человеком. Его обаяние так подействовало на руководителя организации, что он с восторгом принял его предложение. Тем более сумма за выполнение заказа вполне устраивала. Был составлен договор на выполнение работ, оговорены сроки выполнения. На том и расстались.

Через некоторое время Ганич появился на предприятии и представил некие эскизы, которые устроили заказчика. При этом «художник» попросил выдать ему аванс. Получив деньги, уехал, как он сказал, «заканчивать работу». Вновь мужчина приехал за день-два до окончания срока выполнения работ, предусмотренных договором. Подробно расспрашивал, где выгружать стенды, как их размещать. Своим поведением он производил впечатление добросовестного исполнителя, радеющего за то, чтобы наглядная агитация у конторы была всем на зависть. Ну как такому не поверить? Поверили! И даже по его просьбе, выплатили оставшуюся к оплате сумму по договору за минусом аванса. А потом стали ждать творческих изысков, предвкушая, как будет смотреться территория организации с новой наглядной агитацией.

Однако в назначенный день Ганич не появился, на связь не вышел. Не дал он знать о себе и на следующий день. В общем, пропал «властелин кистей и красок» вместе с приличной суммой денег. Только тогда все поняли, что это был никакой не художник, а обыкновенный мошенник, умеющий входить в доверие и располагать к себе. Написали заявление в правоохранительные органы. Затем последовало возбуждение уголовного дела, розыск Ганича. Его обнаружили, задержали, поместили под стражу, провели следствие, и далее уголовное дело поступило в суд.

Особой сложности это уголовное дело, при наличии собранных доказательств, не представляло. Сложнее было с самим подсудимым. Вернее с его поведением в суде. Тем более, личность это была неординарная. Выходец с Западной Украины, с определенным мировоззрением, привитым ему с детства. Его отец и старший брат были бандеровцами. Последний даже служил в небезызвестной эсэсовской дивизии «Галичина». Все это нашло отражение в материалах уголовного дела и приговора Московского городского суда, которым сам Ганич был судим за антисоветскую агитацию и пропаганду. Отбыв наказание в местах лишения свободы, он оказался в наших краях и совершил указанные выше противоправные действия.

Белоярский районный суд в то время состоял из трех судей: председателя суда Леонида Малакавичюса, судьи Галины Южаковой и автора этих строк. Сначала дело к производству взял председатель суда. Но в первом же судебном заседании он вынужден был взять самоотвод. Ганич, находясь под стражей, по своим каналам узнал, что Леонид Петрович является депутатом районного Совета и членом райкома партии - в то время было принято, чтобы председатель суда помимо основной работы занимался и общественно-политической. Так вот, подсудимый заявил, что судья хорошо знаком с руководителем предприятия, а значит, может быть необъективен в рассмотрении уголовного дела. Тогда дело было передано для рассмотрения судье Южаковой. Но и Галина Павловна в силу своего стажа и опыта знала руководство того предприятия. На данных основаниях Ганич заявил отвод и ей.

В итоге дело перешло ко мне. Зная, что собой представляет подсудимый, я просчитывал варианты его поведения и возможные ходатайства, которые он мог заявлять. Ходатайств, действительно, было достаточно. Все они разрешались судом в соответствии с требованиями процессуального закона. В то же время стало ясно, что Ганич всячески затягивает процесс, изворачивается, оспаривая имеющиеся доказательства. Он оттягивал момент, когда суд перейдёт к прениям сторон.

Тем не менее, уголовный процесс был соблюден, нарушений суд не допустил, и дело стало двигаться к завершению. Тогда Ганич решил действовать кардинально…

… После перерыва должны были начаться прения сторон защиты и обвинения. Однако неожиданно выяснилось, что подсудимый в больнице. Оказалось, после того, как его поместили в камеру изолятора временного содержания, мужчина, непонятно откуда оказавшимся у него лезвием, сделал себе порезы на руке - из-за кровотечения его участие в судебном заседании становилось невозможным. Кстати, резал Ганич себя осторожно, рассчитывал, что сотрудники изолятора вовремя его обнаружат и сразу обратятся к медикам. Правда, он не учёл, что милиционеры в это время решили пообедать и находились далеко от его камеры. В общем, крови вытекло много. Ганич перепугался и стал бить ногами в дверь. Только тогда конвоиры увидели, что случилось, и доставили подсудимого в больницу. Но план его, в принципе, сработал. Рассмотрение дела пришлось отложить.

В конце следующего рабочего дня мне позвонил, на тот момент исполняющий обязанности начальника Белоярского РОВД, Сергей Самгин. Он попросил рассмотреть дело Ганича безотлагательно, чтобы, если суд постановит обвинительный приговор, спецэтапом отправить подсудимого в СИЗО. Его уже можно было содержать в изоляторе отдела, однако опасались, что Ганич иным образом нанесёт вред своему здоровью. Я объяснил, что суду необходимо медицинское заключение о возможности участия подсудимого в судебном заседании. Необходимо было также срочно доставить в суд народных заседателей, секретаря, прокурора и адвоката. Сергей Игоревич всё организовал.

Ганич категорически отказывался следовать в суд, так что конвой буквально на руках заносил его в зал судебного заседания. Зрелище было еще то! Он кричал, жаловался на своё состояние здоровья, даже угрожал. Однако вскоре сник и далее вёл себя подобающим образом.

После прений сторон и последнего слова подсудимого мы с народными заседателями удалились в совещательную комнату. Компьютеров в то время не было, на пишущей машинке приговоры не печатали, так что я писал этот процессуальный документ от руки часа три. Приговор был оглашён около 23 часов вечера. Надо отдать должное народным заседателям и остальным участникам судебного процесса, которые стойко всё это выдержали.

Ганич получил наказание за мошенничество в виде лишения свободы на длительный срок. Спецэтапом он был отправлен в СИЗО. Так что у всех гора с плеч свалилась. Приговор «художник» и его защитник потом обжаловали. Однако судебная коллегия по уголовным делам областного суда признала его законным и обоснованным. Жалобы были оставлены без удовлетворения.

Так что ни изворотливость, ни попытка причинить вред своему здоровью с целью затянуть процесс не помогли Ганичу уйти от ответственности. Как говорил ещё Карл Маркс, «наказание - не что иное, как средство самозащиты общества против условий его существования». Прав был в этом случае классик!

Председатель Заречного

районного суда в отставке

Николай МУСАФИРОВ

Конвой буквально на руках заносил его в зал судебного заседания. Зрелище было еще то! Он кричал, жаловался на своё состояние здоровья, даже угрожал.

Версия для печати