Настоящая Правда - забастовки 100 лет назад

Продолжаем цикл публикаций, посвящённых первому выпуску дореволюционной газеты «Правда», вышедшей в свет 22 апреля 1912 года. Итак, газета чётко называет свои цели: призыв «к единству классовой борьбы пролетариата, к единству, чего бы это ни стоило». Своё обещание она выполняла добросовестно, о пролетарской борьбе корреспонденты рассказывали так, как будто преподавали урок единения и солидарности рабочих. Примером служат подборки статей, идущие под общими заголовками «Рабочее движение», «Стачки», «По России».

Юлия ВИШНЯКОВА

«Рабочее движение»

Заметки в этом разделе посвящены протестам и забастовкам, которые охватили страну после расстрела рабочих на Ленских приисках: тогда в общей сложности погибло 250 человек, ещё столько же были ранены. Сейчас же «жизнь на Ленских приисках замерла. Ротмистр Трещенков со стражниками угрожает рабочим новыми расстрелами».

Ленские события не случайно так часто упоминаются в разных контекстах на страницах первого выпуска «Правды». В историографии той кровавой драмы реальные факты переплелись с политическими спекуляциями. Многие исследователи отмечают, что большевики сами спровоцировали конфликт на Ленских приисках, чтобы потом использовать в своих целях. В советской пропаганде Ленская трагедия 1912 года стояла одной из первых в ряду «ужасов царизма». Рисовались неслыханные масштабы кровопролития. И эта схема работала, рабочие предприятий и фабрик друг за другом устраивали забастовки, демонстрируя удивительную выдержку и солидарность. Уже несколько дней забастовки идут на механическом заводе Рейхеля, экипажной фабрике Крюммеля, бумагопрядильне Гергарди… «В Луганске рабочие заводов Гартмана и патронного завода в количестве 1 500 человек бастовали один день.» В Москве протесты против Ленских событий продолжаются, «приняв форму перекатывающейся волны: сегодня бастуют одни, завтра другие».

Удивительно, что спустя столетие методы у политических оппонентов почти не изменились, и даже сейчас, перед выборами 2016 года, наблюдается множество похожих политических спекуляций.

«Стачки»

Этот раздел напоминает вести с боевых полей. Небольшие заметки сообщают о требованиях рабочих, числе бастующих и реакции руководства. Так, на сахарном заводе Кенига в связи с систематическим ухудшением условий труда забастовали 600 рабочих. Они потребовали сокращения рабочего дня, увеличения заработной платы и отдельные квартиры для семейных рабочих. Но руководство не идёт на соглашение и собирается рассчитать забастовщиков: «Бастующие просят других рабочих не занимать их места.»

Типографские рабочие требуют улучшения положения учеников: «Увеличить жалование ученикам, вообще нормировать условия их труда. Администрация отмалчивается и в переговоры с бастующими пока не вступала.» В типографии Сойкина бастующие столкнулись с силами, которые стараются сорвать забастовку: это выходцы из рабочей среды, которым удалось стать мастерами и метранпажами. «Они, верно, забыли, что вышли из среды тех же рабочих, и не придётся ли им когда-нибудь встать в те же ряды рабочих. Так пусть же они знают, что им придётся считаться не только с сойкинскими рабочими, но и с рабочими всего Петербурга,» - эмоционально замечает автор.

Апрельские забастовки хоть и носят массовый характер, но должного эффекта пока не имеют, руководство в переговоры не вступает и предпочитает увольнять несогласных. Однако пока люди бастуют, стоит и работа.

По России

Заметки этого раздела более подробно рассказывают о забастовках и арестах, которые за ними следуют. Так, рабочих, бастовавших в Риге, разогнали полицейские: «Были аресты и обыски во многих местах.» В Двинске во время арестов произошёл интересный случай: «для пополнения комплекта арестовали одного отца вместо сына, а когда нашёлся последний, отца отпустили».

В Москве в Государственной Сберегательной Кассе руководство пошло другим путём, вместо арестов «начальство старается «ублаготворить» своих подчинённых, если не прижимом, так гривенниками, но не дороже». Для этого учреждена выдача гривенников на завтраки служащим, чиновникам и вольнонаёмным. Однако низшим служащим на завтрак не выдают ни копейки. «Видимо, полагают, что желудки служителей лужёные, что и без завтрака «хорошо» обойдутся… Даже в таких мелочах начальство старается подчеркнуть разницу тех и других, даже и тут создаёт привилегии. Но оно резко ошибается, если думает, что завтраком умаслить служащих. Слишком необеспеченно их положение, чтобы они могли с благодарностью взирать на благодетеля…»

Версия для печати