Как лопнуло дело об изумрудах

Через 2,5 года директор камнерезного музея А.Н. Селиванов и менеджер П.Г. Ржавин оправданы «за отсутствием состава преступления»

Эмма ГОЛОВЫРСКИХ

Таких муниципальных предприятий, как зареченский «Музей минералогии, камнерезного и ювелирного искусства», в Свердловской области единицы. В 1987 году на базе школы №1 А.Н. Селиванов создал камнерезный кружок, затем учебно-производственную мастерскую. В 2000 году сотрудники мастерской открыли первый выставочный зал, с той поры он стал действовать как музей. За 10 лет существования в нём побывали тысячи жителей города и гостей. И не мудрено: в небольшом зале выставлено около 1,5 тысячи образцов различных камней, среди которых наиболее ценные – изумруды и александриты.

Откуда эти камушки? Александр Николаевич поясняет, что приобретал, где мог, в том числе в розничной торговле - у него есть минералы из Китая, Румынии, Бразилии, Индии, Африки. А ещё они поступают от Г.Е. Михайленко, его супруги, являющейся руководителем частного предприятия по огранке драгоценных камней, приобретаемых ею в ЗАО «Зелен камень», что в п.Малышева (г.Асбест). Она имеет право на торговлю и все необходимые разрешительные документы. По её доверенности директор музея демонстрирует и экспонаты. Куплей-продажей столь экзотической природной продукции он не занимается – может лишь вести переговоры от её имени, оформление же самих документов – прерогатива супруги-предпринимателя.

Спокойное течение этой жизни прервалось в 2002 году, когда неизвестные лица вторглись в музей, угрожая оружием, связав находившихся в нём сотрудников, похитили часть ценных экспонатов. И вот как гром среди ясного неба: 30 ноября 2007 года директор А.Н. Селиванов и менеджер музея П.Г. Ржавин были арестованы сотрудниками областного УВД.

Уже на следующий день на всю Россию было сообщено о «краже века». Вот что писала об этом, к примеру, «Комсомольская правда»: «Произошло хищение драгоценностей – жемчугов и бриллиантов – на сумму 46 миллионов рублей. Пропавшие экспонаты нашлись при обыске в квартирах директора музея Александра Селиванова и работавшего здесь же бухгалтера.»

На самом деле задержаны были работники музея, подозреваемые в попытке продажи партии необработанных драгоценных камней на сумму около 3 млн. рублей. Обыск был проведён в подсобных помещениях музея, где хранились камни на крупную сумму (площадь предприятия позволяет выставлять лишь 10% имеющихся экспонатов). Главное следственное управление ГУВД по Свердловской области возбудило уголовное дело по поводу незаконного оборота драгоценных камней. В конечном итоге подозреваемым грозило лишение свободы сроком до 7 лет.

Итак, Селиванов и Ржавин заключены под стражу и отправлены в следственный изолятор г.Екатеринбурга. Через 10 месяцев материалы уголовного дела из столицы Урала направлены в Заречный районный суд. В процессе подготовки к рассмотрению 9 сентября 2008 года было проведено предварительное слушание и обнаружились явные нестыковки. Суд (судья Н.К. Мусафиров) постановил: уголовное дело направить прокурору Свердловской области для более тщательного расследования, а поскольку срок содержания обвиняемых под стражей истекал, суд изменил её на подписку о невыезде.

В феврале 2009 года дело вернулось в Заречный. Но и на этот раз в нем содержались «огрехи». Вновь оно было направлено в областную прокуратуру – для конкретизации предъявленного обвинения. Надо сказать, за столь длительное время ажиотаж вокруг уголовного дела поутих – мыльные пузыри шумихи стали лопаться. Уже сменился состав суда: с 1 октября судебный процесс по вернувшемуся из области делу вёл судья Е.С. Шумков и точка в этом деле была поставлена лишь в первых числах апреля 2010 года.

Обвиняемые были оправданы «за отсутствием в их деянии состава преступления». Мера пресечения в виде подписки о невыезде отменена. За А.Н. Селивановым и П.Г. Ржавиным признано право на реабилитацию. Вопрос о возмещении вреда, связанного с уголовным преследованием, будет решаться на основании поданных ими заявлений.

А теперь попытаемся вернуться к недалёкой истории этого громкого процесса. Какое преступление вменялось работникам музея и почему оно не подтвердилось? В чём ошибки, допущенные следствием?

Органы предварительного следствия обвиняли Селиванова в незаконной продаже двух изумрудов на сумму 10 тыс. руб., а совместно с Ржавиным – в предварительном сговоре по продаже изумрудов и александритов в крупном размере: на сумму 2 млн. 650 тыс. руб. В роли покупателя выступил сотрудник одного из подразделений ГУВД Свердловской области, действуя в рамках оперативно-розыскного мероприятия «контрольная закупка». Он был, так называемой, «подставой», на которую должен был «клюнуть» Селиванов. Встреча состоялась в сентябре 2007 года в присутствии представителя германской фирмы в помещении музея. Директор музея провёл для иностранного гостя экскурсию, показал ему прайс-листы. Разговоров о приобретении камней тогда не велось. Позже Селиванов встретился с «немцем» в Екатеринбурге, где и начались переговоры об официальной сделке. Однако, иностранный гость решил подстраховаться и сообщил о предстоящей закупке камней работнику ГУВД. Так он стал участником оперативно-розыскного мероприятия.

Итак, первый эпизод – продажа 26 октября 2007 года двух камней за 10 тысяч рублей. Суд установил, что изумруд массой 0,6 г следует считать не пригодным для изготовления ювелирных изделий, а второй ранее находился в ювелирном изделии. Что тот и другой – собственность Селиванова. Это значит, что при совершении сделки по продаже данных изумрудов правила закона «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» не могут применяться. Соответственно, «продавец» в данном случае нарушений не допустил. Он как физическое лицо, у которого на законных основаниях находятся в собственности драгоценные камни, мог их продать, подарить или обменять.

Эпизод второй – сделка 29 ноября 2007 года. Органы предварительного следствия квалифицировали её как оконченное преступление. Однако, сделка купли – продажи считается совершённой в полном объёме сторонами, когда продавец вручит покупателю товар или предоставит товар в распоряжение покупателя, а покупатель произведёт оплату приобретённого товара продавцу.

Когда омоновцы ворвались в помещение музея, они застали следующую картину: коробка с отобранными камнями стояла на полу (никому в руки она не передавалась), Селиванов пересчитывал выложенные «покупателем» на стол 500 тыс. руб. (из 2 млн. 650 тыс. руб., выданных для «контрольной закупки» в областном ГУВД). Как объяснил Селиванов, деньги он пересчитывал для того, чтобы проверить сумму и подлинность купюр. После того как он бы закончил пересчёт, вызвал бы звонком Михайленко, которой принадлежат эти камни, от имени которой он и вёл переговоры о купле - продаже. Она бы прибыла, оформила бы все необходимые документы. И только тогда могла бы оприходовать деньги. Если бы у покупателя не оказалось необходимых для оформления сделки документов, сделку бы не стали совершать. Этих доводов опровергнуть никто не смог. Таким образом, суд пришёл к выводу, что 29 ноября между представителем немецкой компании и Селивановым была заключена устная договорённость о купле-продаже изумрудов и александритов. Ими были отобраны те камни, которые должны были стать предметом сделки. Однако из показаний как Селиванова, так и свидетелей, а также из видеозаписи, сделанной сотрудником милиции, чётко видно: предмет сделки – камни, находившиеся на полу, - не были переданы покупателю. Как поставил коробку Ржавин, так она и стояла до изъятия. На фонограмме отсутствуют данные, свидетельствующие о том, что деньги переданы Селиванову в качестве оплаты за товар, а не для проверки платежеспособности покупателя. Переговоры с покупателями он вёл на основании доверенности от своей супруги Михайленко.

Одним словом, омоновцы ворвались рановато - к «столу переговоров». По намеченному сценарию подставной «покупатель» должен был по окончании сделки подать сигнал, сообщив по телефону: «Я деньги отдал, товар забрал.» Но он не позвонил, сотрудники милиции сами зашли в здание музея. В результате и по этому эпизоду суд оправдал обвиняемых. Селиванов и Ржавин на свободе.

… Решение суда ещё не вступило в силу, но в «сухом остатке» 15 томов уголовного дела. Чуть не год пребывания в СИЗО, два с половиной года под «колпаком» презрительного общественного мнения, созданного при участии областных органов внутренних дел. Ущерб репутации, бизнесу, здоровью. Упущенные выгоды от неучастия во многих престижных выставках камнерезного искусства не только областного масштаба. А ещё – долгое и мучительное ожидание своей дальнейшей участи. И каково было всё это время их семьям, чувствующим на себе клеймо, заранее поставленное обывателями… Безусловно, честь и достоинство людей попраны, и они имеют право рассчитаться той же монетой. Пожелаем им удачи.