Негритянское гетто в городе атомщиков

АКТУАЛЬНО!

НЕГРИТЯНСКОЕ ГЕТТО

В ГОРОДЕ АТОМЩИКОВ

Двухэтажное деревянное здание, стены исписаны уличными художниками им одним понятными надписями и рисунками. Выбитые окна первого этажа, обломки старого дивана покрыты отодравшейся обивкой грязно-рыжего цвета, ржавая разбитая машина у подъезда. Заходим внутрь - облупленные стены; на полу, с которого сдёрнут линолеум, тёмные разводы то ли грязи, то ли какой-то дурно пахнущей жидкости … В бывший туалет невозможно зайти: унитазы выдернуты «с мясом», чёрная зловонная лужа неровными волнами выплывает в коридор… В заброшенных комнатах валяются старые телевизоры, обломки мебели, приспособленные для сидений. Света нет, белёсые отсветы идут из окна, наполовину забитого досками, наполовину закрытого старыми газетами… И это не кадры из фильма про негритянское гетто в Америке, это – современный Заречный, город атомщиков, претендующий на звание Жемчужины Урала.

В редакцию «Зареченской Ярмарки» обратилась молодая женщина, жительница вахтового домика на ул.Дзержинского – близнеца той вахты, которая сгорела в (позапрошлом?) прошлом году. Зимой наша газета уже рассказывала о том, что жители оставшейся вахты должны были получить квартиры взамен своего временного жилья (см. №6 от 7 февраля 2008 г., статья «Судьба вахтовых домиков или Бои местного значения»). Но до сих пор это жильё людям не предоставлено. Женщина, обратившаяся в редакцию, выиграла уже два судебных процесса, закон на её стороне, но… жить она вынуждена в бараке, совершенно непригодном для жилья. Администрация города отказывается дать ей квартиру. В том, что жить здесь действительно невозможно мы убедились сами, побывав в вахтовом домике. (какой № вахты?)

Двухэтажное деревянное здание обнесено металлическим забором. Листы металла кое где отошли и загнулись в сторону. Впечатление такое, будто эту территорию специально огородили, чтобы никто не видел, что творится внутри. Подобно Сталкеру Тарковского мы аккуратно пробираемся в запретную зону. Вокруг нас как будто наступает «ядерная зима»: повсюду клочки и обрывки мусора, разбитые стёкла барака заклеены газетами, наружные стены исчёрканы неприличными надписями. Возле подъезда под окнами валяются остатки старой мебели, лохмотьями торчит обивка. Тут же стоят две старые машины - одна без колеса, ржавая, у другой весь багажник всмятку.

Заходим внутрь – сразу бьёт в нос запах человеческих отходов. Идём по коридору - картина удручающая: облезлые стены, выбитые двери, с пола сдёрнут линолеум. Поразительно, что здесь ещё кто-то живёт! В одной из пустых комнат стайка детишек чем-то очень сильно увлечена. Увидев нас, удивились, на просьбу показать местные достопримечательности. Откликнулся только один шустрый парнишка. Смело повёл нас по тёмному коридору - освещение здесь, наверное, было, но наш гид тогда был ещё маленьким.

Бывший туалет узнали сразу по резкому запаху нечистот: в комнату рядом зайти невозможно, зловонная лужа волнами уже готова выплыть в коридор. Её сдерживает лишь невысокий порог и старый детский горшок, забытый кем-то из жильцов. Мальчишка поясняет, что в этом подъезде на первом этаже уже никто не живёт, жилые комнаты только на втором. Идём дальше, в бывшей умывалке на полках стоят старые телевизоры, висят какие-то тряпки. В другой комнате телевизор используют вместо стула, старые спинки от мягких стульев служат той же цели. Видимо, на смену мальчишкам вечерами сюда приходят люди более взрослые.

По коридору первого этажа вахтового домика №.. мы не шли, а медленно передвигались, держась друг за друга и подсвечивая дорогу вспышкой фотоаппарата. Узнав, что мы из газеты, провожатый куда-то тихо улизнул, пришлось самим пробираться на ощупь. Заглядываем в очередную комнату: на полу лежат доски, картон, половые плитки, образуя тропинку, по которой можно добраться до окна. Весь пол в каких-то непонятных чёрных разводах – то ли грязь, то ли туалетные волны во время прилива всё же добрались и сюда. Да, обстановочка…

На втором этаже до сих пор живут люди, в коридоре стоят холодильники, старые газовые плиты, у каждой комнаты – уличная обувь, кое-где полки с обувью закрыты шторами. На стенах – яркие картинки, реклама - видимо, жильцы хоть как-то пытаются украсить своё жильё. Но запах красивой картинкой не прикроешь, да и бомжи, облюбовавшие первый этаж, по ночам спать не дают. Как рассказала наша посетительница, первый вахтовый домик потому и сгорел: бомжи ночами грелись, разжигая костёр прямо в брошенных комнатах. Теперь бродяги активно осваивают новую вахту: собираются здесь ночами, пьют, закусывают, дерутся и спят. Им на смену приходят крысы, которые людей уже не боятся, не убегают если их шуганёшь. От пиршества, составленного из объедков их может оторвать только брошенный камень или палка.

Нашей собеседнице, инвалиду II группы, жильё администрация города даже не предлагает. Хотя прокуратура утверждает, что городские власти обязаны дать ей жильё, надо лишь подождать. Сожитель – любитель спиртного - из своей квартиры гонит её каждый раз, когда выпьет лишнего. Возвращаться в комнату на вахте, где полно крыс, стоит невыносимый запах и каждую ночь боишься, что бомжи не затушат костёр, - невозможно.

Интересно, сколько времени могут люди выдержать такую обстановку, и долго ли городские власти будут делать вид, что этим людям жильё не положено?

Татьяна ГОРОХОВА